Соседи

 

Скачать в формате .fb2 (для читалок) можно здесь.

 

Пьеса в двух действиях

 

Действующие лица:

 

То́мус Ба́рна, 70 лет, владелец виллы.

Орта́н Барна, 20 лет, его внучатый племянник.

Сели́на Фе́ртиши, 53 года, экономка на вилле.

Заха́рис Фертиши, 45 лет, её брат.

Да́йна Фертиши, 22 года, дочь Захариса.

Максимилиан Клорц, 50 лет, майор, начальник уездной полиции.

Беата Клорц, 20 лет, его дочь, студентка.

 

Действие происходит в первой половине 1950-х годов в окрестностях уездного городка Лин-Гардена, расположенного в небольшой европейской стране Карлинии.

 

ОПИСАНИЕ ДЕКОРАЦИИ (см. также план в конце текста)

Посреди сцены — улица посёлка, она расположена перпендикулярно рампе и тянется до задника. С левой стороны улицы — часть старинной виллы с обширной каменной террасой, на террасе — плетёные кресла и столик. Вокруг виллы — цветник, окружённый деревянным палисадом с калиткой (обращённой к залу); на калитке — потёртая табличка с надписью "BARNA". Перед виллой (параллельно рампе) идёт садовая дорожка, она оканчивается у лестницы, ведущей на террасу. У стены виллы, рядом с дорожкой — деревянная скамейка.

С правой стороны — часть небольшого аккуратного коттеджа, вокруг него — газон, также окружённый палисадом с калиткой, на калитке — новенькая табличка с надписью "KLORTZ Major"; садовая дорожка ведёт от крыльца к калитке.

Слева от дороги, в глубине сцены — будка телефонного коммутатора. Ближе к авансцене по обеим сторонам улицы — пара фонарных столбов.

Передняя стена коттеджа открывается и закрывается в соответствии с действием (см. дальше по тексту). Интерьер комнаты в коттедже: круглый стол со стульями, диван, буфет, письменный стол с установленным на нём телефоном, в правой стене — дверь.

Проходы за кулисы: вдоль задника налево и направо; по садовой дорожке (у виллы) налево; через дверь на террасу в декорации виллы; через дверь в правой стене декорации коттеджа.

 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

 

Томус сидит в кресле на террасе виллы и читает газету. Слышны голоса Селины и Захариса. Оба появляются из-за кулис со стороны задника и выходят на авансцену, где останавливаются. Захарис явно с похмелья.

 

Селина (сердито). Ну что ты за человек! Чудовище, а не человек! За что мне такое наказанье?! Зачем тянула тебя всю жизнь на своём горбу?!

Захарис (хмуро). Не ворчи.

Селина. Да мне впору не ворчать, а криком кричать! Ей-богу, хоть бы ты загнулся наконец от своей выпивки! (Крестится.) Господи, прости меня, грешную…

Захарис. И загнусь, если опохмелиться не дашь.

Селина (замахивается кулаком на Захариса). Вот я тебя!.. Глаза твои пьяные! Кровопийца!

Захарис. Хватит обзываться, сестрица.

Селина (вздыхает). Ох, жаль, что братьев не выбирают, не то, что мужей! И как только твоя Барбара прожила с тобою шесть лет, ума не приложу!

Захарис. Ага, зато вот дочку принесла — тут же хвостом вильнула, и поминай как звали.

Селина. Не вильнула, а я её выставила. Барбара сама виновата! Но уж мне было радости — ещё и племянницу растить, в люди выводить.

Захарис. Вывела же.

Селина. Вывела! Хоть бы кто спасибо сказал… Так… (Критически оглядывает Захариса, подходит к нему вплотную.) А ну, дыхни!

Захарис (отпрянув). Чё?

Селина (машет перед собой ладонью). Фу, как из пивной бочки! Говорила тебе — зелени какой погрызи, чеснока там или луку. Всё лучше, чем перегар.

Захарис. Я чаю пожевал.

Селина. Чаю он пожевал… Вот откажет тебе сейчас господин Барна от места — будешь знать. И так небось о тебе наслышан всякого… Придётся мне и дальше кормить тебя, паразита. Сам-то, поди, мечтаешь одной водкой питаться. Пошли!

 

Селина берёт Захариса за рукав, ведёт к калитке. Они заходят на участок виллы.

 

Селина (кричит). Господин Барна, здрасьте!

Томус (отрывается от газеты, смотрит вниз). А, Селина! Добрый день. Привела, стало быть, своего протеже?

Селина. Нет, я брата привела, Захариса. (Толкает Захариса в бок, негромко). Поздоровайся, чурбан.

Захарис (кланяется, снимает кепку). Здрасьте, господин Барна!

Томус. Привет. Поднимайтесь-ка на террасу.

 

Селина и Захарис поднимаются на террасу. Томус откладывает газету. Селина и Захарис подходят к нему. Захарис мнёт кепку в дрожащих руках.

 

Томус (оглядывает Захариса). Угу, угу… Что ж, обязанности у тебя будут несложные. Дорожки подметать, цветы поливать, котёл топить для горячей воды, а зимою — ещё и для обогрева… Если что вдруг понадобится по мелочи, по хозяйству — тоже делать. Сможешь?

Захарис (кивает). Смогу.

Селина (угодливо улыбаясь). Он у меня на все руки мастер!

Томус. Гм… (Смотрит, как Захарис мнёт кепку.) Ручки-то дрожат у мастера.

Селина (торопливо). Это он от волнения, господин Барна. Уж больно я его запугала: господин Барна, говорю, хозяин строгий… но справедливый.

Томус. Что есть, то есть. Нельзя мне не быть таким — выдвинул свою кандидатуру на должность председателя уездной управы.

Селина (угодливо). Знаем, господин Барна, непременно будем за вас голосовать.

Томус (машет рукой). Ладно, ладно! Пятьдесят дукатов в неделю устроят?

Захарис (радостно ухмыляется). Гы!..

Селина. Ещё бы не устроили! Спасибо, господин Барна, дай бог вам здоровья!

Томус. Всё, идите. Значит, прямо завтра с утра и приступай.

Захарис (кивает). Ага!

Селина. До свиданья, господин Барна! (Захарису). Пойдём.

 

Томус, захватив газету, уходит в дом. Селина и Захарис спускаются с веранды, выходят через калитку на улицу.

 

Селина (по дороге). Что ты заладил: "гы" да "гы"! Человеческому языку разучился через своё пьянство?

Захарис. Ну чё ты… Зудишь и зудишь над ухом целый день. Вон, хорошую работу получил, денежную!

Селина. Только благодаря мне и получил! Кабы не я, сдох бы уже в какой-нибудь канаве…

Захарис (обиженно). Чё сразу "в канаве"?..

Селина (останавливается, грозит Захарису кулаком). Только попробуй меня подвести! Со свету сживу и не посмотрю, что родная кровь!

Захарис. Да понял я, понял. (Надевает кепку).

 

Со стороны задника появляется майор Клорц, он в полицейской форме. Селина и Захарис при виде его замолкают, потом переглядываются.

 

Захарис. Глянь-ка, фараон!

Селина (тихо). Кажись, новый какой-то…

 

Клорц подходит к ним, оглядывает обоих.

 

Клорц. Добрый день.

Селина. Здрасьте, господин полицейский.

Захарис. Здрась… (Рыгает, испуганно срывает с головы кепку и закрывает ею рот.)

Клорц (принюхиваясь). Однако! С самого утра начали, что ли?

Захарис (сквозь кепку). Я… это…

Селина (торопливо). Это он вчера, господин полицейский! Были с братом у родичей на крестинах, ну, и на радостях… Уж больно пригожий мальчик народился! За дитя ведь выпить — святое дело!

Клорц. Вчера, говорите?

Селина (крестится). Истинный крест — вчера.

Клорц. Что ж, вчера так вчера… Да, я не представился. Майор Максимилиан Клорц, новый начальник полиции гарденского уезда. И, возможно, будущий председатель уездной управы.

Селина (удивлённо). Как? И вы тоже?

Клорц. А кто ещё?

Селина (показывает на виллу Барны). Господин Барна избирается в председатели.

Клорц (смотрит на виллу). Барна, Барна… Неужто Ортан Барна?

Селина. Нет, Томус, дядя его пожилой. А вы знаете Ортана?

Клорц. Лично — нет, но наслышан о его делах… А вы кто такие?

Селина. Я — Селина Фертиши, а это мой младший брат Захарис. Мы живём тут, неподалёку, но часто ночуем на вилле господина Барны, у него есть маленький домик для прислуги…

Клорц (перебивает). Подождите-ка! (Смотрит на Захариса.) Так вы — Захарис Фертиши?

Захарис (испуганно). Я. А что?

Клорц (качает головой). Мой предшественник много чего про вас поведал.

Селина. Ой, это вы про господина Ша́бора? Золотой человек, дай ему бог всякого…

Клорц (кивает). Золотой, согласен. И он меня предупредил, что надо присматривать за Захарисом Фертиши. Слишком, говорит, он не воздержан в плане употребления алкогольных напитков. И в пьяном состоянии способен на непредсказуемые поступки.

Селина (испуганно улыбаясь). Господи, да это когда было-то…

Клорц. В последний раз — дня за три до ухода майора Шабора. Ваш брат пытался пропить бельё, которое украл со двора дома супругов Ре́нци. Его счастье, что супруги отказались писать заявление. А вчера у мясной лавки в Лин-Гардене украли детскую коляску. Правда, сегодня утром она обнаружилась во дворе старьёвщика Филиппа Жо́ржи.

Селина (испуганно). Ох! (Закрывает рот руками).

Клорц. Жоржи клянётся и божится, что не знает, откуда взялась коляска. Я посмотрел его бумаги — и правда, она там не значится. Да и глупо было бы старьёвщику красть коляску или покупать краденую — он ведь первый кандидат в подозреваемые. Так кто же её стащил?

Захарис (испуганно). Это не я, честное слово!

Клорц. Учтите, Фертиши: я не добряк Шабор, и доверия у меня к вам нет.

Селина. Господин майор, уж пожалейте его, непутёвого! Дочка-то его, Дайна, без матери росла… (Всхлипывает, вытирает глаза кончиками косынки.) Ради сиротки-то!

Клорц. Предупреждаю, Фертиши: я буду следить за вами в оба. (Оглядывает обоих.) Свободны!

 

Клорц отходит к палисаду виллы и, уперев руки в боки, разглядывает её. Селина и Захарис удаляются в направлении задника.

 

Селина (оглядываясь на Клорца, тихо). Ты меня в могилу сведёшь, скотина! Спасибо Филиппу — если бы он не приходился нам кузеном, ты бы уже сидел в каталажке! На кой тебе понадобилась детская коляска? Хотя я и так знаю.

Клорц (виновато). Ну да, догнаться надо было.

Селина (в сердцах). Вот паразит! Провалиться бы тебе прямиком в преисподнюю! (Крестится.) Прости меня, матерь божья…

 

Селина и Захарис уходят налево за кулисы. С правой стороны (у задника) появляется Ортан, на плече у него висит сумка, он катит тачку, на которой стоит большая деревянная кадка. Ортан подходит к калитке виллы, Клорц оборачивается к нему.

 

Клорц. Добрый день.

Ортан. Добрый день.

Клорц. Вы живёте здесь?

Ортан. Да. (Ставит тачку.)

Клорц. Ортан Барна?

Ортан. Мы знакомы?

Клорц. Майор Клорц, новый начальник полиции Гарденского уезда.

Ортан (протягивает руку). Очень приятно!

Клорц (игнорируя жест Ортана). Наслышан о ваших подвигах от майора Шабора.

Ортан (улыбаясь). Бросьте, какие там подвиги!

Клорц (насмешливо). Не скромничайте! Июнь сорок пятого, Ортану Барне — одиннадцать лет. Мальчишка пробрался на городской радиоузел и включил запись воздушной тревоги. Война только что закончилась, и воспоминания о ней были у жителей достаточно свежи. Началась паника, люди похватали первое, что попалось под руку, и бросились вон из города. А потом некоторые обнаружили, что из их домов пропали деньги и ценные вещи.

Ортан. Я не имел отношения к пропажам, я только поставил запись. Глупая была шутка, согласен.

Клорц. Да, вашу причастность к кражам доказать не удалось. Сорок девятый год. Ортан Барна рассылает жителям уезда предложения поучаствовать в распространении американских газонокосилок. Было обещано, что каждый участник получит машину всего за двадцать процентов от её реальной стоимости, если приведёт ещё пятерых покупателей — классическая "пирамида". Многие тогда повелись. На сей раз Барна угодил-таки в исправительное учреждение для несовершеннолетних и провёл там год.

Ортан. Полтора года.

Клорц. Тем более. И это — не считая множества мелких делишек. Сегодня утром тоже кое-что произошло.

Ортан. Где?

Клорц (оглядывая Ортана, через паузу). На главной площади Лин-Гардена. Прихожане выходили из церкви после утренней мессы, а в это время на колокольне кто-то повесился.

Ортан (удивлённо). Что вы говорите?! Какой ужас!

Клорц. Он болтался на верёвке на виду у всех. Некоторые женщины закатили истерику. Когда же до несчастного добрались пожарные, оказалось, что это — чучело. Набитая тряпками пустая одежда и мешок вместо головы.

Ортан. Ну, и слава богу, что на самом деле никто не повесился!

Клорц. А пока все толпились у церкви, задрав головы, из дома господина Хо́рти, главврача городской больницы, пропал новый радиоприёмник "Филипс". Приёмник стоял в гостиной, на первом этаже, и окно было открыто. Хорти тоже выбежал на площадь, чтобы при необходимости оказать помощь, а когда вернулся домой — приёмника уже не было.

Ортан (качает головой). Вот так история! Слушайте, так это, наверное, Захарис Фертиши, наша местная пьянь. На бутылку денег не было, вот он и спёр радио, чтобы загнать кому-нибудь по дешёвке. Был случай — он попятил чужое бельё, что сушилось во дворе…

Клорц. Не говорите ерунды! Во-первых, кто бы купил у всем известного пропойцы явно краденый приёмник? Во-вторых, его проспиртованным мозгам в жизни такое не придумать, с фальшивым повешенным. (Неожиданно, резко.) Что у вас в бочке?

Ортан. Она пустая. Загляните внутрь, если хотите.

Клорц. Сгрузите её с тачки.

 

Ортан снимает кадку с тачки и ставит на землю. Клорц заглядывает внутрь, придирчиво осматривает, стучит по стенкам.

 

Клорц. Хорошо, можете ставить обратно.

 

Ортан водружает кадку на тачку.

 

Клорц. Разрешите взглянуть на вашу сумку.

Ортан (пожимает плечами). Пожалуйста.

 

Ортан отдаёт Клорцу сумку. Тот открывает её, достаёт три книги, осматривает их.

 

Клорц. Книги?

Ортан. Я записан в местную библиотеку. Вот мой читательский билет.

 

Ортан достаёт из кармана билет, протягивает Клорцу. Тот внимательно изучает его.

 

Клорц. Ладно. (Возвращает Ортану Билет и сумку.) Зачем вам эта бочка?

Ортан. Это не мне, а Томусу, моему двоюродному деду. Впрочем, я его зову дядюшкой. Он решил заняться мочением.

Клорц (подозрительно). Мочением?

Ортан. Да не в том смысле! Дядюшка разузнал восточноевропейский рецепт мочения яблок и решил попробовать. А то яблоки девать некуда — вон, целый сад. (Показывает рукой в сторону виллы.)

Клорц. Понятно. Хорошо, Барна, у меня к вам больше вопросов нет. Но имейте в виду — я буду держать вас на контроле.

Ортан. Учту, господин майор. Разрешите идти?

Клорц. Идите.

 

Ортан берётся за тачку.

 

Ортан. Извините, вы не могли бы открыть и подержать калитку, пока я проеду?

 

Клорц с недовольным видом открывает калитку. Ортан вкатывает тачку на участок.

 

Ортан. Благодарю, господин майор!

 

Клорц закрывает калитку, проходит через улицу к своему коттеджу, скрывается в нём. Ортан останавливается с тачкой на садовой дорожке, смотрит вслед Клорцу, потом показывает жест "по локоть". Сгружает кадку с тачки, переворачивает последнюю вверх колёсами и снимает с её днища каким-то образом прикреплённый радиоприёмник. Осматривает его и уносит (за левую кулису). На террасу выходит Томус, видит тачку с кадкой.

 

Томус (зовёт). Ортан! Орта-ан!

 

Ортан выходит на садовую дорожку (из-за левой кулисы)..

 

Ортан. Чего, дядя?

Томус. Привёз кадку? Молодец. Только что же ты её здесь бросил? Вези в погреб.

Ортан. Сейчас сделаем.

 

Ортан увозит кадку. Томус садится на террасе в кресло. Вскоре Ортан выходит из дома на террасу.

 

Ортан. Чего ещё изволите, дядя?

Томус. Не паясничай. Не так уж часто я обращаюсь к тебе с просьбами. Между прочим, мне пришлось нанять человека для работы в саду и в котельной.

Ортан. Неужели? И что за человек?

Томус. Захарис, младший брат Селины.

Ортан (смеётся). Этот алкаш? Он же вообще не просыхает!

Томус. Зато согласился на умеренное жалованье. Ты ведь не желаешь заниматься подобной работой, считаешь её ниже своего достоинства.

Ортан. Ну-ну, посмотрим, как Захарис нам тут наработает.

Томус. Постыдился бы. Сам-то до сих пор никуда не устроился. В университет поступать отказался…

Ортан. Зачем тратиться на университет? Вы же знаете — я активно занимаюсь самообразованием.

Томус. Что толку от твоего самообразования? Диплом за него ты не получишь.

Ортан. Во-первых, никто мне не мешает получить диплом экстерном, для этого вовсе не требуется просиживать несколько лет в аудиториях. Во-вторых, он мне вообще не нужен. Своё я и так заработаю.

Томус. Ты уже заработал полтора года в исправительной колонии. Ещё хочешь? Только на этот раз я за тебя не впишусь.

Ортан. Дядя, я что-то не пойму. Вам мало денег, которые я предоставляю в полное ваше распоряжение?

Томус. А откуда у тебя деньги? Боюсь даже предположить. Между тем у меня начинается избирательная кампания. Ты ведь знаешь, что я баллотируюсь на должность председателя управы.

Ортан. Знаю, конечно.

Томус. Если твоими источниками дохода займётся полиция, я окажусь скомпрометирован. И прощай тогда моя должность.

Ортан. Не пойму, на кой вы вообще впутались в это дело. Вам заняться нечем?

Томус. Тебе не понять.

Ортан. Да уж где мне…

Томус (понизив голос). Скажу откровенно: власть, пусть даже небольшая, в пределах уезда — это своеобразный наркотик. Раз отведав, хочешь испытать его действие снова и снова. Я ведь уже заседал в управе.

Ортан (смеётся). Дядя, у вас прямо диктаторские замашки! И наш Гарденский уезд, похоже, маловат для ваших амбиций.

Томус. Там будет видно.

Ортан (смотрит на часы). Я вам ещё сегодня нужен?

Томус. А что ты хотел?

Ортан. Побегу в Лин-Гарден, там сегодня танцы.

Томус (недовольно). Опять какую-нибудь девку охмуришь?

Ортан. Вам завидно?

Томус. Ничего, ты тоже когда-нибудь постареешь… если доживёшь, конечно.

Ортан. Типун вам на язык, дядя.

 

Ортан сбегает с лестницы, выходит за калитку и удаляется в направлении задника. Томус недовольно крутит головой и уходит в дом.

Затемнение. Звучит танцевальная музыка начала 1950-х.

Вечер, горят фонари на улице, на террасе и в окнах виллы, в окнах коттеджа. По улице идут Ортан и Беата. Она откровенно липнет к нему. Подходят к калитке виллы, останавливаются.

 

Беата. Ну, ты и молчун! Слова не вытянешь — одни "да" и "нет". Если гуляешь с девушкой, то изволь развлекать её.

Ортан. Вообще-то ты первая ко мне подошла.

Беата. Объявили белый танец, вот и подошла.

Ортан. Чем же мне тебя развлечь?

Беата. Ну, я не знаю… Расскажи о себе. Ты давно здесь живёшь?

Ортан. С четырёх лет.

Беата. А родители твои кто?

Ортан. Родители погибли в автокатастрофе ещё до войны, мне как раз исполнилось четыре.

Беата. Ой, извини, пожалуйста!

Ортан. Ничего. Мы жили в столице, а здесь я оказался на попечении дядюшки. Вернее, двоюродного деда, младшего брата моего деда по отцу.

Беата. Брата, деда… Как-то запутанно.

Ортан. Не бери в голову. Дядюшка оформил опекунство, и с тех пор я живу на этой вилле (Показывает на виллу.)

Беата (смотрит на виллу). Ничего себе! Твой дядя, наверное, богатей.

Ортан. Не то чтобы богатей, но и не бедняк. У него имеется капитал, который позволяет ему жить на ренту, а кроме того, дядя владеет торфяными разработками тут, неподалёку. Ещё даёт деньги в рост местным жителям.

Беата. Здорово! И что же, вы живёте вдвоём в таком огромном доме?

Ортан. Представь себе.

Беата. Наверное, виллу трудно содержать.

Ортан. К нам приходит экономка, а недавно дядя нанял ещё одного работника.

Беата. А ты сам чем занимаешься?

Ортан. Так, всем понемногу…

Беата. У тебя нет постоянной работы?

Ортан. Она мне не нужна. Скучно с утра до ночи тянуть одну и ту же лямку.

Беата. Смотря какую лямку. Если землекопом всю жизнь вкалывать — тогда конечно, лучше повеситься. А вот актёром — другое дело. Потому-то я и поступила в школу-студию при Первом национальном театре.

Ортан (оживлённо). Смотри-ка! А я играл в школьном театре.

Беата. Правда? И кого?

Ортан. А всех подряд. И Отелло, и Ромео, и Тартюфа…

Беата. У-у-у, старьё! Играно-переиграно. Вы разве не ставили более современные пьесы?

Ортан. А как же! "Стеклянный зверинец", я там играл Джима О'Коннора, потом ещё Аполлодора в "Цезаре и Клеопатре", Гаева в "Вишнёвом саде"…

Беата. Мы тоже много чего играем. Отец, правда, до сих пор недоволен. Он хотел, чтобы я поступила на юридический.

Ортан. Твой отец, видимо, сам юрист?

Беата. В общем-то, да. Он полицейский. Его недавно назначили начальником полиции Гарденского уезда. Так мы с ним здесь и оказались.

Ортан (удивлённо). То есть ты хочешь сказать, что твой отец — майор Клорц?!

Беата (удивлённо). Ты с ним знаком?

Ортан (мрачно). Гм… Нет, слышал просто.

 

Ортан заметно мрачнеет. Пауза. Во дворе виллы (из-за левой кулисы) появляется пьяный Захарис. Шатаясь, он идёт по садовой дорожке к калитке.

 

Беата. Что с тобой? Почему ты вдруг скис?

Ортан. Так, устал что-то.

Берта. Может, ещё немного погуляем?

Ортан. Как бы твой отец-майор не поднял на ноги всю местную полицию в связи с твоим долгим отсутствием.

Беата. Он сейчас в Лин-Гардене, в управлении. Да что случилось-то, Ортан?

 

Захарис вываливается из калитки на улицу.

 

Захарис (пьяно ухмыляясь). О! Здоро́во, молодёжь!

Ортан. Привет, Захарис.

Захарис. Познак… познакомь меня со своей дамой (Икает.)

Ортан. Это Беата. А это Захарис, наш работник.

Захарис (сдёрнув кепку с головы, кланяется). Бонжур, мамзель!

Беата (сердито). Ну ладно, я пошла (Идёт к своему участку, заходит в коттедж).

Ортан (ей вслед). Счастливо!

Захарис. Я чё, помешал, да, Орташа? Ну, изв… извини.

Ортан. Наоборот, помог. Я не знал, как от неё избавиться. Не хватало заполучить в подружки дочку нового начальника полиции. Так что спасибо тебе.

Захарис (испуганно). Полиции?.. А за что спасибо-то? Я ничего такого против полиции не замышлял!

Ортан (вздыхает). Ты же лыка не вяжешь, на кой вылез на улицу?

Захарис. Это… проверить, всё ли в порядке.

Ортан. Проверил? Топай теперь спать. Не ровён час, дядюшка увидит.

Захарис. Орташа, дай на опохмел на завтра!

Ортан (достаёт из кармана купюру, суёт Захарису). Всё, всё, спать!

Захарис (отдаёт честь). Слушаюсь!

 

Захарис уходит по садовой дорожке (за левую кулису.) Ортан поднимается по лестнице на террасу, ему навстречу выходит Томус в халате.

 

Томус. Почему так поздно?

Ортан. Дядя, мне уже двадцать лет!

Томус. По большому счёту мне, конечно, плевать, где ты шляешься и чем занимаешься. Просто в данный период мне совершенно не нужны скандалы.

Ортан. Можно подумать, это я баллотируюсь в председатели управы.

Томус. Любой твой сомнительный поступок ляжет тенью и на меня. Вспомни, что ты учинил в четырнадцать лет!

Ортан. Ну и что? Подумаешь!

Томус. И беда даже не в том, что ты поволок в кусты за танцплощадкой эту… как её… по фамилии Те́ртен.

Ортан. Мари́. Мари Тертен.

Томус. Вот-вот. А в том, что она явилась к себе домой в платье, изгаженном сзади в собачьем дерьме!

Ортан. Было темно, мы ничего не видели.

Томус. Папаша Тертен учинил своей дочери допрос с пристрастием, после чего явился ко мне. И сидеть бы тебе за изнасилование, если бы Тертен не должен был мне в ту пору кучу денег. Пришлось простить ему весь долг целиком.

Ортан. Я уже возместил вам те деньги, наверное, в десятикратном размере!

Томус. А мои нервы — они ничего не сто́ят?.. Сейчас небось тоже с кем-нибудь крутишь.

Ортан (неохотно). Да, познакомился тут с одной…

Томус. Как зовут?

Ортан. Какая вам разница? Вы её всё равно не знаете.

Томус. Не дерзи!

Ортан. Ну, Беата. Она здесь недавно.

Томус. Фамилия у неё есть?

Ортан (неохотно). Клорц.

Томус. Клорц?! Она имеет отношение ко второму кандидату на должность главы управы?

Ортан. Беата — его дочь.

Томус. Ты смотри-ка! (Задумывается.) Слушай, парень, надеюсь, ты продолжишь поддерживать отношения с этой Беатой?

Ортан. Поддерживать отношения с дочерью вашего соперника? Я не ослышался?

Томус. Ты не ослышался.

Ортан. Признайтесь, дядя: вам нужна конфиденциальная информация на майора Клорца? Извините, я не по этой части. И мне совершенно не улыбается связываться с начальником полиции. Спокойной ночи! (Уходит с террасы в дом).

Томус. Ортан! Подожди, Ортан, выслушай! (Тоже уходит с террасы).

 

Затемнение. [Музыка]

День. Стена коттеджа, обращённая к залу, открыта. В комнате за круглым столом, сервированным к чаю, сидят Беата и Дайна.

 

Беата (продолжая начатый разговор). …папа, конечно, был доволен, когда его назначили начальником уездной полиции — это ведь повышение, да ещё с присвоением очередного звания! Но мама омрачила его радость — заявила, что ни за что на свете не покинет столицу ради прозябания в какой-то провинции.

Дайна. Разве Лин-Гарден — провинция? До столицы — всего полчаса на поезде.

Беата. Папа пытался внушить ей все положительные стороны переезда, но безуспешно. Мама у меня упрямая — спасу нет. Если вобьёт себе что-нибудь в голову — ничем не вышибешь. Уж мы и так, и эдак уговаривали — свежий воздух, природа…

Дайна. К тому же целый дом вместо городской квартиры.

Беата (машет рукой). А, дом всё равно служебный, от полицейского управления. Но разве дело в этом? Я сразу заявила, что поеду с отцом сюда.

Дайна. И что мама?

Беата. Возражала, конечно. Даже в слёзы ударилась. Но я настояла на своём — видно, в неё удалась, такая же упрямица. Кто будет готовить еду, вести хозяйство? У отца на это времени нет… Налить тебе ещё чаю?

Дайна. Налей, пожалуйста.

 

Беата наливает чай в чашку, пододвигает её к Дайне.

 

Дайна. А я тут родилась, в Лин-Гардене. Папашка у меня непутёвый, с молодости пил запоем. Оттого-то и мамашка от него сбежала — мне ещё и года не исполнилось.

Беата. А почему мама тебя у отца не забрала?

Дайна. Понимаешь, какое дело… Только никому не говори! Хотя здесь все и так всё знают.

Беата. Могила!

Дайна. Когда я родилась, мать вступила в "Лигу карлинских девушек" — знаешь, которые с повязками ходили со свастикой, нацистов поддерживали.

Беата. Господи!

Дайна. Да… Там, конечно, косо смотрели на то, что мать живёт с пьяницей. На мозги ей всё время капали — вот тебе ещё одна причина развода. А когда мать окончательно решилась — тётя Селина меня ей не отдала.

Беата. Тётя Селина?

Дайна. Папашкина старшая сестра. Неграмотная, необразованная, но житейского ума ей не занимать. Мигом поняла, чем всё закончится, и указала мамашке на порог. Та, правда, особо и не настаивала. А когда нацистов прогнали, мать подвергли этой… как её… люстрации.

Беата. Да, я слышала. После войны многие попали под люстрацию.

Дайна. В общем, тётя Селина меня вырастила — от папашки-то ни толку, ни денег. Ни на одном месте долго не задерживался.

Беата. Твоя тётя Селина работает?

Дайна. А как же! Уже лет двенадцать служит экономкой. Я ей сызмальства помогала. Думала даже, что сменю тётю, когда она состарится. Но хозяин виллы мне отдельно не платил, так что я устроилась судомойкой и уборщицей в бар, что в Лин-Гардене. Три года уже там вкалываю. Удовольствия, конечно, мало, особенно когда приходится блевотину подтирать.

Беата (брезгливо морщится). Фу! А хозяин виллы — жадюга, раз тебе отдельно не платил. Кто он такой?

Дайна. Господин Барна. Его вилла напротив.

Беата. Как господин Барна?

Дайна. Очень просто. Он недавно и папашку на работу взял — очень уж слёзно тётя Селина за него просила.

Беата. Так, значит, я тогда вечером видела у калитки твоего отца…

Дайна. У какой калитки? У нашей? В смысле, виллы господина Барны?

Беата. Ну да. Мы стояли возле калитки с Ортаном и разговаривали, а он вывали… вышел со двора на улицу.

Дайна. Ты знакома с Ортаном?!

Беата. Познакомились на танцах в Лин-Гардене.

Дайна (хмуро). Да, танцевать он мастер. И ещё кое-что делать.

Беата (ахает, хватается за виски). Дайна! Ты ревнуешь?!

Дайна. Я?! Ревную?! (Презрительно смеётся.) Ещё чего не хватало! Я его знаю как облупленного. Мы с Ортаном вместе выросли— тётя ведь жила в основном здесь, в домике для прислуги, и я при ней, чтобы папашку пьяного меньше видеть. Ортан младше меня на год с лишним.

Беата. Какое это имеет значение?

Дайна. Сейчас-то, конечно, никакого, а детстве имело — ого-го! Вспомни себя в семь-восемь лет.

Беата. Да, пожалуй, ты права. К тому же мужчины вообще взрослеют позже.

Дайна. В детстве я часто обзывала Ортана малявкой и сопляком. Его это страшно бесило! Потому-то он и выдумывал разные штуки — наверное, чтобы произвести на меня впечатление и показать, что он не такой уж малявка и сопляк.

Беата (кивает). Вполне объяснимо. Мужчины — они такие. Стремятся во всём доминировать.

Дайна. Чего-чего?

Беата. Ну, преобладать надо всем вокруг, особенно над нами, женщинами. А что за штуки он выдумывал?

Дайна (крутит головой). Ох, чего только не бывало… Как-то раз захожу в погреб — мне тогда лет десять было — а мне навстречу, представляешь, летит по воздуху привидение в белом саване и руками размахивает! Я заорала — в Лин-Гардене было слышно!

Беата. Это Ортан устроил?

Дайна. Ну! Протянул под потолком верёвку, смастерил каркас, резинки приспособил, чтобы руки махали, и всё это в простыню закутал. Я дверь погреба открыла, а к ней верёвка привязана. Привидение и запустилось.

Беата (смеётся). Ну, даёт!

Дайна. Сейчас-то, ясное дело, смешно, а тогда я знаешь как испугалась! Тётя Селина господину Барне пожаловалась, а он вместо того, чтобы Ортана наказать, сам хохотал как ненормальный. В другой раз — мы уже постарше были — смотрю: идёт Ортан к будке… этой… как её… ну, видела ты наверняка, она здесь неподалёку, возле дороги, низенькая такая, зелёная…

Беата. Ага, видела. Только не знаю, для чего эта будка.

Дайна. Я тоже раньше не знала. И вот, значит, идёт Ортан к этой будке, а в руках у него — телефон. Смотрю — присел рядом с будкой на корточки, дверцу открыл и давай тыкать туда проводом от телефона. Потом трубку снял и принялся слушать. Мне стало интересно, я подошла и спрашиваю: ты чего здесь делаешь? А он, оказывается, телефонные разговоры подслушивал! В этой будочке, сказал, сходятся телефонные провода со всех окрестных домов.

Беата. Здорово!

Дайна. Мы с ним возле будочки этой полдня просидели — интересно ведь! Между прочим, узнали, что одна соседка изменяет мужу с водителем автобуса.

 

Обе смеются.

 

Беата. Видишь, с Ортаном даже весело было.

Дайна. А знаешь, что он учудил года четыре назад? Господин Барна подарил ему на день рождения фотоаппарат, и наш Ортан увлёкся фотографией. Поначалу снимал всякую природу, птичек, белочек, а потом давай щёлкать женщин на пляже, на озере, как они в кустах переодеваются.

Беата. Что же, на вашем пляже даже кабинок нет?

Дайна. Обещают всё, да никак не сделают… В общем, Ортан тёток снимал, сам проявлял и продавал фотографии в Красном квартале, в столице. Рассказывал, что его едва не повязали легавые.

Беата. Хорошо, что тебя не слышит мой папа — он бы тебе показал "легавых".

Дайна. А где он?

Беата. Как — где? На службе, вернётся поздно вечером.

Дайна. Который час? (Смотрит на часы.) Ой, побегу я! (Встаёт из-за стола.) Обещала тёте Селине почистить картошку.

Беата (тоже встаёт). Ты до сих пор ей помогаешь?

Дайна. А как же! Я тёте всем обязана. Хотя иногда её выносить ну просто невозможно.

Беата. Я тебя провожу.

 

Беата и Дайна покидают коттедж, идут к вилле Барны. Стена коттеджа закрывается.

 

Беата. Как хорошо, что мы с тобой познакомились! Давай вместе сходим куда-нибудь.

Дайна. Я боялась, что ты побрезгуешь со мной общаться.

Беата. Почему это, интересно?

Дайна. Ну, как… Ты вон на актрису учишься, отец у тебя — большой начальник, а я…

Беата (с пафосом). Не говори глупости! В Конституции написано, что все граждане равны!

 

Дайна и Беата подходят к калитке, останавливаются.

 

Беата. Дайна, если ты не претендуешь на Ортана… Ничего, если я постараюсь его захомутать?

Дайна (пожимает плечами). Мне-то что? Хомутай, пожалуйста, сколько угодно.

Беата (грустно). Только он, похоже, ко мне равнодушен. Взял и отделался от меня при первом же удобном случае.

Дайна. А отделался — твоё счастье. Зачем тебе связываться с мошенником?

Беата. С мошенником?! Ортан ещё и мошенник?

Дайна. Он сидел, понимаешь? Полтора года провёл в колонии для несовершеннолетних!

Беата. За что?

 

Во дворе виллы (из-за левой кулисы) появляется Ортан, неспешно идёт к калитке.

 

Дайна. Провернул какое-то дельце, я сама толком не знаю…

Беата. Так вот почему Ортан помрачнел, когда я ему сказала, что мой отец — майор полиции!

Дайна. Тем более.

Беата. Да, пожалуй, с ним опасно связываться.

 

Ортан выходит из калитки. Во дворе виллы (из-за левой кулисы) появляется Селина, тоже идёт по садовой дорожке к калитке. Услышав голоса, останавливается у калитки и подслушивает.

 

Дайна. Во! Лёгок на помине.

Ортан. Привет! Вы что, обо мне говорили?

Дайна. Много чести.

Ортан. Беата, хочешь сходить сегодня вечером в кино?

Беата (растерянно). А? Сходить? Какое кино?

Ортан. "Римские каникулы" с Одри Хепбёрн и Грегори Пеком. Начало в двадцать часов.

Беата (в замешательстве смотрит то на Дайну, то на Ортана.) Ну, я не знаю… (Робко улыбается.) Наверное, хочу.

Дайна (презрительно). И сразу же растаяла! Хороша, нечего сказать!

Беата (растерянно). В смысле?

Дайна. Скоро начнёшь бегать за ним, как собачонка — Ортан только свистнет!

Беата (возмущённо). Я — собачонка?! Ну, спасибо, новая подруга! Не ожидала! (Поворачивается и идёт к коттеджу.)

Ортан. Дайна, что вдруг на тебя нашло?

Дайна. А ты… ты вертишь девушками, как хочешь, вот!

Ортан. Да ну тебя… Беата, подожди!

 

Ортан бежит за Беатой, догоняет её у калитки коттеджа, хватает за руку. Та вырывает руку, проскальзывает в калитку и забегает в коттедж. Ортан — за ней.

Дайна смотрит им вслед, открывает калитку виллы и сталкивается нос к носу с Селиной.

 

Дайна. Тётя Селина! Вы что тут делаете?

Селина (суетливо). Да вот, хотела на минуточку домой сходить… Ты картошку почистила?

Дайна. Нет ещё.

Селина. Иди чисть, а то скоро обед подавать.

Дайна. Успею.

Селина. Да конечно, успеешь, у тебя любая работа спорится. Пчёлка ты моя! Не то, то эта городская фифа. (Кивает в сторону коттеджа).

Дайна. Кто, Беата? Вроде только подружились, а она взяла и обиделась меня ни с того ни с сего.

Селина. И хорошо, что обиделась. Не водись с ней. У этой Беаты отец — новый начальник полиции.

Дайна. Я знаю.

Селина. И на кой тебе такая подруга сдалась? Отец-то её, не успел приехать, как тут же на твоего отца страху нагнал, деловой такой!

Дайна. Отец с ним встречался?

Селина. Мы его оба здесь повстречали, на дороге. Следить, говорит, буду в оба глаза — это за отцом твоим, значит.

Дайна. Тоже нашёлся надсмотрщик!

Селина. И не говори. А что, Ортан глаз положил на эту Беату?

Дайна. Я вообще уже ничего не понимаю! Она мне сказала, что Ортан к ней равнодушен, к тому же с её отцом связываться не хочет. И тут он такой выходит — и в кино её пригласил!

Селина. Вот котяра!

Дайна. А эта дурочка сразу размякла.

Селина. Ничего, майор Клорц Ортану покажет, как его дочку охмурять. Так что недолгими будут его ухаживания. (Оглядывается по сторонам, понизив голос.) А тебе я вот что скажу, племяннушка. Давай не зевай, сама лови Ортана в сети. Вы ведь совсем уже взрослые.

Дайна. Тётя, что вы такое говорите?

Селина. Я дело тебе говорю! Господин Барна уже старик, и других наследников у него нет, кроме Ортана.

Дайна. Да мы ведь с Ортаном с детства друг друга знаем!

Селина. Вот и хорошо! Не придётся привыкать.

Дайна. Ну, тётя, вы скажете… Я Ортана даже как мужчину не воспринимаю.

Селина. Почему же? Парень он ладный, на лицо пригожий… и в остальном, наверное, тоже хорош.

Дайна. Он ведь жулик! Он сидел!

Селина. И что такого, что сидел? Отца твоего, бывало, тоже в полицию забирали.

Дайна. Отца за пьянство забирали, а Ортан закон нарушал!

Селина (машет рукой). Кто по молодости всяких глупостей не творил! Ничего, остепенится. Главное — не пьёт. Детки здоровые пойдут.

Дайна. Господи, уже и до детей договорились!

Селина. Ты меня слушай, Дайна. Я плохого не посоветую. А то смотри, упустишь своё счастье, в девках останешься, прямо как я.

Дайна. Свихнуться можно! Пойду-ка я лучше картошку чистить.

 

Дайна заходит на участок виллы, захлопывает за собой калитку, уходит (за левую кулису). Селина качает головой, уходит по улице, скрывается (за кулисами). Стена коттеджа открывается. Столовая. Беата с неприступным видом сидит за круглым столом, Ортан стоит напротив.

 

Ортан. Не понимаю, чего ты взъелась.

Беата. Не на тебя — на Дайну.

Ортан. На меня тоже.

Беата. И не думала.

Ортан. Так что, пойдём в кино?

Беата. Хорошо, пойдём, только с одним условием.

Ортан. Излагай.

Беата. В субботу ты явишься к нам к двум часам на обед, заодно познакомишься с моим отцом.

Ортан. Вообще-то мы с ним уже знакомы… Встретились на улице.

Беата. Разве это знакомство? Я официально тебя представлю, а то он пока не знает, с кем я тут общаюсь.

Ортан. То есть майор Клорц не знает, что его дочь гуляет с Ортаном Барной?

Беата. Я пока ему не говорила, а то он начнёт нудеть и выпытывать… Пусть уж сразу увидит, так сказать, товар лицом.

 

Слышен свист чайника.

 

Беата. Ой, подожди, чайник выключу. Хочешь чаю или кофе?

Ортан. Пожалуй, кофе можно было бы.

 

Беата уходит в правую дверь.

 

Ортан (в сторону). Вот не было печали… Если Клорц узнает, что я кручу с его доченькой, прости-прощай дядюшкино задание. Майор меня и на порог не пустит. А эта дурочка, похоже, не знает, что её отец в курсе моих дел и даже грозился присматривать за мной…

 

Беата возвращается с двумя чашками кофе. Ставит их на стол.

 

Беата. Ну, так как? Придёшь?

Ортан. Приду.

Беата. Обещаешь? Или говоришь ради того, чтобы я сегодня пошла с тобой в кино?

Ортан. О-бе-ща-ю!

Беата. Вот и замечательно!

 

Затемнение. Музыка.

 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

 

День. Стена коттеджа закрыта. Мрачный и трезвый Захарис подметает улицу перед калиткой виллы. На террасу виллы выходит Ортан, потягивается. Видит Захариса, спускается по лестнице, выходит за калитку.

 

Ортан. Привет, Захарис!

Захарис (бурчит). Здоро́во.

Ортан. Чего такой недовольный?

Захарис. Трубы горят.

Ортан. Так в чём проблема? Ты же вроде у дяди нормально зарабатываешь.

Захарис (злобно). А что толку? Вон, вчера получка была, твой дядя выдал мне жалованье лично в руки. Культурно так, в конвертике. Не успел я его спрятать, как сестрица налетела и отобрала, змеюка подколодная!

Ортан. А ты бы не отдавал.

Захарис (перестаёт подметать, прислоняет метлу к палисаду). Как же — "не отдавал"! Чуть драку не затеяла, а попробуй сладь с нею… Ещё чего умыслила — пошла к господину Барне и говорит: вы, дескать, деньги Захариса мне отдавайте, чтобы у него соблазна не было.

Ортан. А дядя что?

Захарис. Дядя-то твой человек с понятием, отказал ей. Кто заработал, говорит, тот и получать должен.

Ортан. Всё правильно.

Захарис. Теперь, стало быть, она будет меня подкарауливать в день получки. Чтобы, значит, мои кровные отобрать.

Ортан. Хочешь совет?

Захарис. Ну?

Ортан. Договорись с дядей, чтобы он оставлял конверт в каком-нибудь укромном месте. Например, в сарае с садовыми инструментами. И будешь его спокойно забирать, когда Селины не окажется поблизости.

Захарис. Ну, Орташа! Ну, голова! Так и сделаю. Жаль только, ещё целую неделю ждать.

Ортан. А хочешь прямо сейчас заработать?

Захарис (подозрительно). Заработать? Ты чего удумал, а? Имей в виду: я в тёмные дела не лезу.

Ортан. А кто бельё попёр и детскую коляску?

Захарис. Не-не-не, это дело прошлое!

Ортан. Не беспокойся, ничего криминального я от тебя не потребую. Я тебе дам денег, и ты пойдёшь бухать в бар.

Захарис (удивлённо). В бар? Это который в Лин-Гардене, что ли?

Ортан. А ты знаешь другой бар в нашей округе?

Захарис. Не, Ортан, дружок, не пойдёт. Лучше я куплю бухло в магазине и спокойно посижу где-нибудь, где народу поменьше. На бережку, например.

Ортан (передразнивает). Не, Захарис, дружок, не пойдёт. Ты отправишься именно в бар и будешь заказывать выпивку, какую захочешь. А без пяти два — только не раньше и не позже — затеешь там небольшой дебош.

Захарис (удивлённо). Чё? Дебош?! Ты хочешь, чтобы меня замели в полицию?!

Ортан. Я же сказал — НЕБОЛЬШОЙ дебош. Без мордобития и нанесения бару значительного материального ущерба.

Захарис (мотает головой). Не-е-е, я на такое не подпишусь!

Ортан. Сто дукатов.

Захарис. Сто?..

Ортан. Только на выпивку и на закуску. И ещё сто за саму работу. Итого двести.

Захарис (кряхтит). Э-э-э…

Ортан. Триста.

Захарис (мучительно размышляет). Ну-у-у…

Ортан. Прикинь — это ведь твоё жалованье за полтора месяца.

 

Захарис мнётся, чешет в затылке. Ортан достаёт из кармана бумажник, вынимает из него две купюры.

 

Ортан. Сто пятьдесят. Остальное — потом.

Захарис. Нет, давай всё сразу!

Ортан. По частям вернее будет.

Захарис. Я сказал — всё!

Ортан. Дело твоё (Достаёт ещё две купюры.)

Захарис (с сомнением глядя на деньги). А вдруг меня всё-таки закроют на несколько суток?

Ортан. Получишь ещё сотню. (Смотрит на часы.) Решай скорей! Пока доберёшься до бара, пока доведёшь себя до нужной кондиции…

Захарис (решившись). Давай! (Выхватывает деньги у Ортана.) Я пошёл.

Ортан. Только имей в виду — никому ни слова, что я тебя подговорил и дал денег! Понял?

Захарис. Как не понять? Ни в жисть не проговорюсь!

 

Захарис, воровато оглядываясь по сторонам, удаляется по улице и уходит. Ортан возвращается на террасу, садится в кресло и наблюдает за улицей.

Пауза.

Стена коттеджа открывается. Круглый стол сервирован на трёх человек. На диване сидит Клорц в повседневной одежде, просматривает газету. Беата приносит супницу, ставит её на стол.

 

Клорц. Ну, и где же твой новый знакомый?

Беата. Скоро будет.

 

Звонит телефон. Клорц встаёт, подходит к письменному столу, снимает трубку.

 

Клорц. Майор Клорц… Да, велел докладывать… Так… Так… Сейчас буду. (Кладёт трубку.)

Беата. Папа, что-нибудь случилось?

Клорц. Ничего особенного. Местный пьяница, за которым я особо присматриваю, хулиганит в баре. Обед придётся ненадолго отложить, дочка. (Уходит в правую дверь).

Беата (ему вслед, обиженно). Папа, суп остынет! И наш гость скоро придёт!

Голос Клорца. Что поделаешь, служба!

Беата. Ну, вот… (Уходит в правую дверь.)

 

Клорц появляется (из правой двери) в комнате, он уже в форме. Выходит из коттеджа за калитку, удаляется по улице, уходит (за кулисы). Ортан на террасе оживляется, вскакивает с кресла и, минуя обе калитки и улицу, оказывается в комнате коттеджа. Ему навстречу выходит Беата.

 

Беата. Ортан!

Ортан (смотрит на часы). Ровно два! Точность — вежливость королей.

Беата (огорчённо). Представляешь, папе пришлось отправиться в Лин-Гарден. Его срочно вызвали по телефону.

Ортан. Надо же, как не повезло! А что случилось?

Беата. Какой-то пьяница хулиганит в баре.

Ортан. И что? В Лин-Гардене нет других полицейских, обязательно надо дёргать начальника полиции в его законный выходной?

Беата. И не говори! Даже не знаю, когда он вернётся. Суп остынет… Налить тебе супу?

Ортан. Спасибо, супу я не хочу.

Беата. Сама сварила по кулинарной книге. Вообще-то я терпеть не могу готовить, но уж на этот раз расстаралась. Тогда, может, угостить тебя свиными колбасками с перцем? Купила полуфабрикаты в мясной лавке.

Ортан. Во! То, что надо. Обожаю свиные колбаски с перцем.

Беата. Я их мигом обжарю! Располагайся пока…

 

Беата уходит в правую дверь. Ортан подходит к письменному столу, открывает его ящики один за другим, ведя в то же время разговор с Беатой и следя за правой дверью.

 

Ортан. А суп мы съедим, когда вернётся твой папа, хорошо?

Голос Беаты. Хорошо! Только, боюсь, уже наступит время ужина. Как некстати объявился этот пьяный хулиган!

Ортан (тихо). Я даже знаю, почему он объявился.

Голос Беаты. А? Ты что-то сказал?

Ортан. Я говорю — вообще-то у нас здесь жизнь спокойная.

Голос Беаты. Я уже в этом сомневаюсь.

 

Внимание Ортана привлекает содержимое среднего ящика. Он извлекает из него какие-то бумаги, просматривает. На улице (со стороны задника) появляются Селина и Захарис, идут к калитке виллы. Захарис едва держится на ногах, Селина поддерживает его и что-то сердито ему выговаривает.

 

Ортан (изучая бумаги, про себя). Ничего себе!

Голос Беаты. Ты там не очень заждался? Уже скоро.

Ортан. Хорошо… Я сейчас, только на минуточку сбегаю домой…

Голос Беаты. Зачем?

Ортан. Дядюшка приболел, я его проведаю, и тут же назад!

 

Ортан прячет найденные бумаги за пазуху, выбегает с участка коттеджа и натыкается на Селину и Захариса, которые уже подошли к калитке виллы.

 

Ортан (Захарису, растерянно). Ты?..

Захарис. Видишь, Ортанчик, как оно вышло… (Осекается.) Молчу, молчу. Я помню…

Селина (сердито). Да что ты вообще можешь помнить, алкаш проклятый, пьянь подзаборная?! Всю жизнь ты мне испоганил! Из-за тебя чуть меня в тюрьму не посадили!

Ортан. Селина, что случилось?

Селина. Что-что… Этот змей наклюкался в баре, и давай куролесить!

Захарис. Имею право!

Селина. Заткнись, ирод! Мне Дайна оттуда домой позвонила — сегодня как раз её смена — и говорит: уйми отца, тётя Селина, а то его сейчас в полицию заберут! Ну, я ноги в руки — и в Лин-Гарден. Смотрю — уже и новый начальник полиции там, и вправду собирается этого гадёныша арестовывать. Я говорю — пожалейте бедняжку, не сажайте, а он упёрся, что твой баран: мол, закон есть закон... Слово за слово, я не сдержалась и засветила ему кулаком прямо в глаз.

Ортан. Вы?! Вы ударили майора Клорца?!

Захарис. И правильно!

Селина. Молчи!.. А что мне оставалось делать?

Ортан. Как же вас саму-то не арестовали за нападение на полицейского?

Селина. Дайна перед Клорцем чуть ли не на колени бросилась, слёзы в три ручья… Я потом повинилась, тоже слезу пустила… Ну, он и пожалел, вошёл в положение… С понятием оказался полицейский, дай бог ему всякого… До дома-то я братца не доведу, придётся его уложить здесь, в домике для прислуги… (Оглядывается назад.) Что-то не видать Клорца, он же за нами шёл.

Ортан. Клорц тоже идёт сюда?

Селина. У него вроде выходной сегодня…

 

В конце улицы показывается Клорц. Ортан его видит.

 

Ортан. Ч-чёрт… (Быстро возвращается к коттеджу Клорца.)

Селина. Хоть бы помог мне довести Захариса!

 

Захариса тошнит.

 

Селина. Господи, какая же ты скотина!

 

Захарис видит оставленную у палисада метлу, хватает её, пытается подметать.

 

Захарис. Сам нагадил — сам и убрал!

Селина. Тьфу, пропасть!

 

Селина поудобнее ухватывает вцепившегося в метлу Захариса, они проходят во двор виллы, уходят (за левую кулису).

За это время Ортан, минуя калитку, проходит в комнату коттеджа, оглядывается и кладёт бумаги обратно в ящик. Мечется по комнате.

Клорц приближается к калитке. У него большой синяк под глазом.

В гостиной появляется Беата с большим блюдом, накрытым крышкой.

 

Беата. Колбаски готовы! (Ставит блюдо на стол.)

Ортан. Помнишь, про театр разговаривали?

Беата. Помню, конечно.

Ортан. Я тебе сейчас изображу… (Хватает с круглого стола салфетку, с письменного — бутылочку чёрной туши, выливает тушь на салфетку, быстро мажет себе лицо.)

Беата (удивлённо). Ортан, ты чего делаешь?!

Ортан (приняв театральную позу, с выражением). Таков мой долг. Таков мой долг. Стыжусь / Назвать пред вами, девственные звёзды, / Её вину. Стереть её с лица земли…

 

Клорц подходит к коттеджу. Услышав голос Ортана, останавливается и прислушивается.

 

Ортан (продолжает). Я крови проливать не стану / И кожи не коснусь, белей чем снег / И глаже алебастра. И, однако, / Она умрёт, чтоб больше не грешить…

Клорц (входя в комнату, строго). Это кто тут собрался кровь проливать? (Видит перемазанного тушью Ортана, выхватывает из кобуры пистолет, направляет на Ортана). А ну, руки вверх, чёрная рожа!

Беата. Папа, не надо, это…

Ортан (перебивает её). …Тадеуш Реве́нци, однокашник Беаты по школе-студии! Приятно познакомиться, майор Клорц! (Бросается к Клорцу с протянутой рукой, измазанной в туши.)

Клорц. Стоять!!! Руки!

 

Ортан останавливается, поднимает руки вверх.

 

Беата. Папа!..

Клорц. Ты мне сейчас всё расскажешь! Признавайся, кто умрёт, а?

Ортан. Извините…

Беата. Папа, послушай…

Ортан (Беате). Тихо ты! (Клорцу). Господин майор, мы репетировали сцену из "Отелло"!

Беата. Папа…

Ортан (с нажимом). Меня зовут Тадеуш Ревенци. Можно опустить руки?

Клорц (Беате). Это и в самом деле твой однокашник?

Беата (растерянно). Ну… да. Папа, откуда у тебя синяк под глазом?

Клорц (мрачно). Не твоё дело.

 

Некоторое время все трое переглядываются. Наконец Клорц убирает пистолет.

 

Клорц. Ладно, можешь опустить руки.

Ортан (опускает руки). Спасибо, господин майор. Я, пожалуй, пойду… (Идёт к выходу, осторожно обходя Клорца по пути). До свидания!

 

Ортан выбегает из коттеджа. За ним — Беата. Клорц крутит головой и уходит в правую дверь. Стена коттеджа закрывается.

 

Беата (нагоняет Ортана у калитки). Почему ты представился отцу чужим именем?

Ортан. Не хочу произвести неблагоприятное впечатление при настоящем знакомстве с ним. Надеюсь, твой отец меня не узнает, когда я буду без грима.

Беата. Я вообще не понимаю, с чего тебе вдруг взбрело в голову произносить монолог Отелло? А главное — мазать лицо?

Ортан. Тушь — для полноты образа.

Беата. Всё это очень странно. Ещё и синяк у отца под глазом...

Ортан. Вот, кстати, позаботься об отце. Приложи к его фингалу половинку сырой картофелины — говорят, помогает.

Беата. Когда мы увидимся?

Ортан. В самом скором времени, обещаю. Я пойду, а то тушь засохнет, трудно будет смывать.

 

Беата возвращается в коттедж. Ортан поднимается на террасу виллы, скрывается в доме.

Пауза. [Музыка]

Вечер. На террасу выходят Томус и Ортан, садятся в кресла.

 

Томус. Итак, что́ ты мне хотел поведать?

Ортан. Мне удалось проникнуть в дом майора Клорца.

Томус. Рад, что ты наконец-то начал действовать.

 

Пауза. Томус выжидающе смотрит на Ортана, тот принимает невозмутимо-наглый вид.

 

Томус. Я слушаю.

Ортан. Насколько я помню, во время нашей последней беседы вы грозились пересмотреть своё завещание, если я откажусь работать по Клорцу.

Томус. Ничего подобного! Я сказал, что завещание не будет пересмотрено, если ты займёшься моим соперником.

Ортан. То есть по сути то же самое.

Томус. Абсолютно не то же самое.

Ортан. В любом случае это кнут, дядя. А где же пряник?

Томус. Какой ещё пряник?

Ортан. У меня нет положительной мотивации выполнять ваше задание. Поэтому я, пожалуй, пока промолчу о документах, которые обнаружил в доме Клорца.

Томус. Я понял. Чего ты хочешь?

Ортан. Генеральную доверенность на управление всеми вашими активами.

Томус. Однако у тебя и запросы!

Ортан. Не будем терять времени. Да или нет?

Томус (быстро). Да.

Ортан. Хорошо. Обманете — пеняйте на себя.

Томус. Ты себе много позволяешь, парень. Я всегда выполняю свои обещания. Ну, так что ты там нарыл?

Ортан. Бумаги из письменного стола майора. Среди прочих мне попались два проекта. Первый — об осушении Аро́синского болота…

Томус (взволнованно). Что?..

Ортан. …а второй — о последующей застройке данной территории.

Томус. Застройке?!

Ортан. Именно. Малоэтажной застройке.

Томус. Постой, это ерунда какая-то… Участок с Аросинским болотом принадлежит мне! Там ведутся торфяные разработки! И я вовсе не собираюсь продавать его или сдавать в аренду под застройку!

Ортан. Вот поэтому эти проекты и привлекли моё внимание. Я знаю, что добыча торфа приносит неплохой доход.

Томус. Кто автор проектов?

Ортан (пожимает плечами). Не успел посмотреть. Бумаги были у меня в руках очень недолго, мне надо было срочно вернуть их на место.

Томус. Мне необходимы оба эти проекта! Или хотя бы их копии.

Ортан. Как вы себе представляете снятие копий? Мне вооружиться калькой и карандашом и попросить разрешения у Клорца?

Томус. Возьми мой "Минокс" и перефотографируй.

Ортан. У вас есть "Минокс"?

Томус. Представь себе. Я скрывал его от тебя, поскольку опасался, что ты используешь его в хулиганских целях — аппаратик-то миниатюрный. Помнишь, что ты натворил с "Кодаком 35", который я на свою голову подарил тебе на день рождения?

Ортан (улыбаясь). Молодой был, глупый…

Томус. Глупый, глупый, а успел-таки загнать порнографии на полтысячи дукатов.

Ортан. Ну, дядя…

Томус. Как только от полицейских тогда спасся… В общем, задача тебе поставлена. "Минокс" я оставлю на своём письменном столе.

 

Томус встаёт и уходит в дом. Ортан потягивается, зевает, расслабленно откидывается в кресле.

На улице (со стороны задника) появляется Дайна, она идёт, всхлипывая и вытирая слёзы. Заходит через калитку на участок виллы, медленно бредёт по садовой дорожке. Ортан замечает её с террасы.

 

Ортан. Дайна! Что случилось?

 

Дайна плачет навзрыд.

 

Ортан. Тебя кто-то обидел? Ну-ка, поднимайся сюда.

 

Дайна поднимается по лестнице на террасу. Внизу, на садовую дорожку, выходит Селина (из-за левой кулисы). Увидев Ортана и Дайну, она подслушивает их разговор, оставаясь незамеченной.

 

Ортан. Ну, рассказывай.

Дайна. Меня из бара уволили!

Ортан. За что?

Дайна. Из-за папаши моего, алкаша проклятого! Он там наскандалил, посетителей распугал, чуть в полицию не попал, а отвечать мне!

Ортан. Да уж, набедокурил Захарис…

Дайна. Что мне теперь делать?! Куда податься?

Ортан. Не причитай. Неужели нельзя найти другую работу?

Дайна. Думаешь, это так просто?

Ортан. А чего сложного? Вон, хотя бы у соседей наших, у Клорцев. Им нужна экономка, а ты, насколько я знаю, готовишь очень даже неплохо. И вообще у тебя спорится любая работа по хозяйству.

Дайна. Беата мне не говорила, что они ищут экономку.

Ортан. Так предложи сама, прояви инициативу.

Дайна. Ты серьёзно?

Ортан. С какой стати мне шутить?

Голос Томуса. Ортан!

Ортан. Чего, дядя?

Голос Томуса. Подойди на минутку…

Ортан. Иду! (Дайне.) Подумай над моим предложением. (Уходит с террасы в дом.)

 

Дайна, вздыхая, спускается с террасы на садовую дорожку. К ней подходит Селина.

 

Селина. Ты Ортана слушай, он дело говорит…

Дайна. Тётя, вы опять подслушивали, как давеча за калиткой?

Селина. Ничего я не подслушивала! Наймись к Клорцу экономкой!

Дайна. Вы же мне не велели водиться с его дочкой, с Беатой.

Селина. Водиться не велела, а работать — другое дело. Что нам, деньги помешают, что ли? И хорошо, что тебя из бара уволили. Нечего молодой девице ошиваться среди всякой пьяни…

Дайна (мрачно). Беата надо мною смеяться будет — вот, мол, была подруга, стала прислуга.

Селина. И пускай смеётся! Сама-то небось ручки свои холёные сроду работой не пачкала… Ей должно быть стыдно, а не тебе. Иди и нанимайся, говорят тебе!

Дайна. И правда, попробовать, что ли?

Селина. А то! Только сперва поди умойся и приведи себя в порядок — вон, глаза красные, нос красный… Да, пока не забыла — как сговоришься с Клорцем, первым делом попроси у него ключи от дома.

Дайна (усмехаясь). Ага, и он заподозрит, что я хочу его ограбить.

Селина. Глупости! Кому придёт в голову грабить полицейского? Ну, марш умываться!

 

Дайна и Селина уходят по садовой дорожке (за левую кулису).

Затемнение. Пауза. [Музыка.]

День. На террасе виллы сидит Ортан, возится с микрофотоаппаратом, время от времени заглядывая в инструкцию. Стена коттеджа открыта. Из коттеджа Клорца выходит Дайна, на ней поверх платья — передник с карманами. Дайна запирает дверь коттеджа и идёт через улицу к вилле. Проходит по садовой дорожке, снимает передник и бросает его на скамейку, сама уходит (за левую кулису). Вскоре из-за левой кулисы выходит мрачный Захарис, идёт по садовой дорожке к калитке. Замечает Ортана на террасе.

 

Захарис. Ортан! Орташа, друг!

Ортан (отрываясь от занятия). Чего?

Захарис. Помоги, а?

Ортан. Чем тебе помочь? Подмести за тебя, что ли?

Захарис (с досадой). Да нет… Денежек бы подкинул!

Ортан. А когда ты успел спустить то, что я тебе дал… (Оглядывается по сторонам, понижает голос.) …за представление в баре?

Захарис. Понимаешь, как получилось… Потерял я те деньги!

Ортан. Посеял, значит? Ну, ты даёшь!

Захарис. А может, сестрица нашла и вытащила, пока я спал. В общем, плакали мои кровно заработанные.

Ортан. Потерпи, завтра получка.

Захарис. Невтерпёж мне!

Ортан. У меня сейчас тоже денег нет. У Дайны попроси, она теперь работает кухаркой у нашего главного полицая. Он ей вроде положил хорошее жалованье.

Захарис. Смеёшься, да? Дайна с Селиной — они ведь заодно! Нипочём не даст.

Ортан. Сочувствую, но ничем помочь не могу. Извини. (Встаёт с кресла и уходит с террасы в дом.)

 

Захарис вздыхает, оглядывается по сторонам. Видит передник Дайны, оставленный на скамейке. Подходит, берёт передник, находит в кармане ключи. Хмыкает, оглядывается по сторонам, убирает ключи в свой карман, бросает передник обратно на скамейку. На цыпочках, очень неуклюже, перебегает через улицу к коттеджу Клорца. Отпирает входную дверь, прячет ключ в карман. Входит в комнату, оглядывается. Обходит комнату. Заглядывает в ящики письменного стола. Открывает дверцы буфета. Обнаруживает там бутылки с дорогим алкоголем — коньяком, виски, джином и т.п.

 

Захарис (радостно). А-а-а-а! Вот оно!

 

Захарис хватает первую попавшуюся бутылку, скручивает пробку и залпом пьёт из горлышка. Потом — другую. Стена коттеджа закрывается. В течение некоторого времени раздаются звуки — шаги, грохот падения, звон разбитой посуды. Стена коттеджа открывается. В комнате — разгром: занавески с окон сорваны, на полу и на столе — разбитые бутылки, у буфета разбито стекло в дверце. Захарис стоит, пошатываясь, в углу, спиной к залу — судя по движениям рук, застёгивает ширинку. На стене напротив — мокрое пятно. Звонит телефон на столе. Захарис пугается, выходит из коттеджа и, с трудом держась на ногах, идёт к вилле. Минует калитку и по садовой дорожке уходит (за левую кулису).

По улице (со стороны задника) приближается Клорц в полицейской форме. Появляется (из-за левой кулисы) Селина с хозяйственной сумкой в руках, по садовой дорожке проходит через калитку на улицу и сталкивается с Клорцем.

 

Селина. Доброго денёчка, господин Клорц!

Клорц (хмуро). Здравствуйте, госпожа Фертиши.

Селина. Как ваше здоровье, господин Клорц?

Клорц (трогает синяк под глазом). Неплохо, благодарю вас.

Селина. Вы уж простите меня, глупую, за то, что я давеча…

Клорц. Ничего, ничего.

Селина. А я как раз к вам… (Показывает сумку.) Яблочками мочёными угостить.

Клорц. Яблочками?

Селина. Их господин Томус замочил, ну, я нарочно и выпросила немного для вас и для доченьки вашей.

Клорц. Спасибо, но я никогда не пробовал мочёных яблок. Сомневаюсь, что мне они понравятся.

Селина. А вы сперва отведайте, а потом говорите. Яблочки — язык проглотишь! Пойдёмте-ка, я вам прямо в дом отнесу…

Клорц. Дайте мне сумку, я сам… (Протягивает руку.)

Селина. Бог с вами, мне не трудно. (Торопливо семенит к коттеджу Клорца.)

Клорц (идёт за ней). Госпожа Фертиши… Госпожа Фертиши!

Селина (по дороге). Племянницею-то моей довольны? Справно работает?

Клорц. Пока всё в порядке… Да подождите вы!

Селина (проходит в комнату коттеджа). Бог вас наградит за то, что помогли бедной девочке… (Видит разгром в комнате, застывает на месте.) Ой, господи!

Клорц. Почему дверь не заперта? (Тоже застывает на пороге, оглядывает комнату.) Это… Это что такое?!

Селина (оборачивается к Клорцу, с упрёком). Что ж вы здесь натворили-то, а? Прямо Содом с Гоморрой!

Клорц. Я?!

Селина. Ну, а кто ещё? Не дочка же ваша, она у вас культурная.

Клорц. Что вы несёте, курица безмозглая?!

Селина (бросает сумку на пол). Ишь, ещё и оскорбляет! Думаете, раз напялили мундир, так вам всё с рук сойдёт?

Клорц. Где ваша племянница Дайна?

Селина. Я почём знаю?

Клорц. Она всё это устроила, больше некому!

Селина. Ага, давайте, наговаривайте на бедную сироту! На кой шут ей учинять такое? Чтобы опосля самой же и убирать? У вас на плечах голова или котелок пустой?

Клорц (угрожающе). Оскорбление офицера полиции?! Вам это даром не пройдёт!

Селина. Ой, напугал! Да я в оккупацию немцев не боялась, а тут какой-то петух с погонами…

Клорц. Вы мне ответите!.. (Ходит по комнате, осматривается. Видит мокрое пятно на стене в углу, оставленное Захарисом.) Та-а-ак… (Наклоняется, изучает пятно, в ярости.) Ну, знаете… это вообще ни в какие ворота не лезет!

Селина. Что ещё у вас там?

Клорц. У меня?! (Показывает.) Кто-то помочился прямо в моей столовой!!!

Селина. Вот видите! Женщина бы так не смогла.

Клорц (гримасничая, берёт себя в руки, через паузу.) А может, это ваш братец-пропойца?

Селина. Чего? Захарис? (Смеётся.) Ну, насмешили, ей богу!

Клорц. Точно, он! Смотрите, сколько пустых разбитых бутылок, и стекло в буфете разбито! Он заявился сюда, напился и принялся бесчинствовать.

Селина (стучит себя кулаком по лбу). Вы совсем уже, господин Клорц? Как бы Захарис смог залезть в ваш дом-то?

Клорц. Дверь была не заперта. Видимо, Дайна забыла запереть её, когда уходила.

Селина. Ну конечно, сразу Дайна! Может, вовсе не она, а ваша Беата.

Клорц. Беата — внимательная девушка.

Селина. Знаем мы, какие артистки-то внимательные…

 

Звонит телефон. Клорц подходит к столу, раздражённо берёт трубку.

 

Клорц. Алло!.. Да… Что?.. Где?.. Так… И что?.. Я спрашиваю — что пропало?.. Ах, вот как… Да, серьёзно… Хозяева на месте? Хорошо. Кстати, чья вилла?.. Ого… Понятно… Да, да… Я понял, понял… Сейчас прибуду. (Кладёт трубку.) Проклятье, как некстати! В посёлке Горная Роща ограбили виллу Се́ндера, депутата парламента. Даже сейф вскрыли.

Селина (подбоченившись). Тоже скажете — Захарис виноват?

Клорц (машет рукой). Идите, идите, не до вас…

Селина. А мне и самой некогда с вами тары-бары разводить… Пойду. Увижу Дайну — скажу, чтобы пришла прибраться. (Выходит из коттеджа.)

Клорц. Нет уж! Прежде я вызову своих ребят — пусть ищут "пальчики" и другие следы.

Селина (уходя). Как угодно. Моё дело — предложить.

 

Селина идёт к вилле, скрывается (за левой кулисой).

 

Клорц (в сердцах бьёт кулаком по столу). Чёрт!!!

 

Клорц выходит из коттеджа, запирает дверь, удаляется по улице (в направлении задника), уходит (за одну из кулис).

Почти сразу в конце улицы (со стороны противоположной кулисы) появляется Беата. Она приближается, заходит на участок коттеджа, отпирает дверь, входит в комнату. Видит беспорядок.

 

Беата. Вот это да! С ума сойти! (Обходит комнату.) Кто устроил такой разгром? Дайна, что ли, решила отомстить мне за то, что я с Ортаном?.. Нет, ерунда! Она сама сказала, что равнодушна к нему. Тогда кто? Неужели папа?.. Вон, сколько пустых бутылок… Но ведь он почти не пьёт, просто ему дарили спиртное все, кому не лень... Так или иначе, надо навести порядок. Может, позвать Дайну в помощь? Нет, обойдусь. Пусть папа увидит, что я и сама умею вести хозяйство. И что нечего тратить деньги на жалованье всяким… много о себе понимающим провинциалкам.

 

Беата уходит в правую дверь, возвращается со шваброй и совком. Начинает уборку. Стена коттеджа закрывается.

Пауза. [Музыка].

На садовой дорожке виллы (из-за левой кулисы) появляется Дайна. Она берёт со скамейки передник, шарит в его кармане, обнаруживает пропажу ключей.

 

Дайна (испуганно). Ключи! Где ключи? (Ищет ключи по всему пути от скамейки до калитки коттеджа). Господи, куда же они подевались?!

 

Из коттеджа выходит Беата с веником, подметает садовую дорожку. Дайна видит её.

 

Дайна. Беата! (Подбегает к палисаду коттеджа.)

Беата (неприветливо). Чего тебе?

Дайна. Ты не видела где-нибудь тут связку ключей?

Беата. Каких ещё ключей?

Дайна. Ну, твой отец выдал мне запасные ключи от вашего дома. Я, когда уходила, сунула их в карман передника, я это точно помню. А теперь нигде не могу найти.

Беата (демонстративно продолжает подметать). Мне других забот мало, что ли, чтобы беспокоиться о твоих ключах? После того, как ты похозяйничала в нашем доме, пришлось заново наводить порядок.

Дайна (удивлённо). Ты о чём?

Беата. Уже ни о чём, я всё сделала.

Дайна. Но… Как же быть с ключами-то?

Беата. Мне откуда знать? Сама потеряла, сама и ищи.

Дайна. А может, у вас найдётся ещё один запасной набор?

Беата. Ха! Может, и найдётся. Только ты его не получишь. На вас, прислугу, не напасёшься. Вы будете ключи терять, а я — к слесарю бегать за новыми, да?

Дайна (обиженно). Почему ты так со мной? Мы же вроде подругами были…

Беата. Были, да сплыли! Вот папа вернётся, вызовет своих сотрудников, они живо узнают, кто устроил у нас погром! А тебя он в любом случае уволит. Не нужны нам такие экономки!

 

Дайна разворачивается и медленно идёт к вилле, плачет. Беата продолжает подметать. На террасу виллы выходит Ортан, спускается по лестнице. Его внимание привлекает некий предмет, лежащий в цветнике возле садовой дорожки. Он нагибается и поднимает связку ключей. Осматривает её, хмыкает и прячет в карман. Выходит за калитку, видит плачущую Дайну.

 

Ортан. Опять она плачет! Ну, что на этот раз? Рассказывай.

Дайна. Ключи…

Ортан. Что — ключи?

Дайна. Я потеряла ключи от дома Клорца, которые он мне дал. А у них ещё кто-то погром устроил, и Беата говорит, что меня за это уволят!

Ортан. Что-то я не понял, за что тебя уволят: за потерю ключей или за погром?

Дайна. Я сама не знаю!!! (Плачет навзрыд.)

 

Ортан обнимает Дайну, она прижимается к нему.

 

Дайна. Да что же это такое?! Из бара уволили, теперь вот Клорц прогонит! Почему я такая несчастная?! Почему мне не везёт в жизни?!

Ортан (успокаивающе гладит Дайну по голове и по спине). Ничего, ничего… Это у тебя просто полоса в жизни такая, чёрная. Закончится она, и всё наладится. А я чем смогу, тебе помогу, вот увидишь.

 

Дайна обнимает Ортана за шею. Ортан целует Дайну, она — его. Их поцелуи становятся всё более страстными. Действия Ортана и Дайны привлекают внимание Беаты, она перестаёт подметать и мрачно наблюдает за парой. В конце концов она отшвыривает веник, выходит за калитку и подбегает к Ортану и Дайне.

 

Беата (злобно). Друзья детства, да? На одном горшке сиживали, в одной песочнице куличики лепили! А в доктора, случайно, не играли?

 

Ортан и Дайна прекращают целоваться, но не размыкают объятий и смотрят на Беату.

 

Ортан. Какие к нам претензии?

Беата. К тебе — никаких. Тушь смыл? Молодец. А вот у неё (Указывает на Дайну.) вычтем из жалованья стоимость изготовления новых ключей.

Дайна. Мне отец твой платит, а не ты. Вот когда он меня уволит— тогда и вычтет. Но не раньше, чем я получу весь расчёт до последнего крейцера.

Беата. Ну, это мы ещё посмотрим!

 

Беата возвращается в коттедж. Ортан и Дайна продолжают целоваться. На террасу виллы из дома выходит Селина, она несёт вазу с цветами. Замечает Ортана и Дайну, от неожиданности роняет вазу, та разбивается.

 

Селина (визгливо). Царица небесная!

 

Ортан и Дайна оборачиваются на крик.

 

Ортан. Селина?

Дайна. Тётя, что с вами?

Селина (машет руками). Ничего, ничего, я… это… вазу уронила, дура безрукая… потом уберу, ладно? (Убегает с террасы в дом.)

Дайна. Пойду-ка я поговорю с тёткой. Успокою её.

Ортан. Подожди…

Дайна (улыбаясь). Мы с тобой и так столько лет ждали неизвестно чего. Несколько минуток ничего не решат.

 

Дайна высвобождается из объятий Ортана, уходит через калитку по садовой дорожке (за левую кулису). Ортан достаёт из кармана связку ключей, рассматривает её.

 

Ортан. А ведь удобный случай… (Смотрит на коттедж Клорца.) Только надо бы Беату оттуда на время удалить… Позвонить? Но только не с нашего телефона. Начальнику полиции отследить звонок — раз плюнуть.

 

Ортан по лестнице взбегает на террасу, исчезает в доме. Вскоре вновь появляется на террасе, в руке у него — телефонный аппарат. Сбегает вниз, выходит на улицу, идёт к будке телефонного коммутатора. Присаживается перед ней на корточки, открывает дверцу, суёт туда провод телефона, что-то делает. Снимает трубку, дует в неё. Достаёт из кармана носовой платок, оборачивает им микрофон трубки. Набирает номер.

 

Ортан. Алло! Я говорю с госпожой Беатой Клорц? Вас беспокоит почтовое отделение Лин-Гардена. Получена посылка на ваше имя. Вам необходимо забрать её как можно скорее — у нас на складе ремонт, так что время хранения ограничено. Да… Удостоверение личности… Сегодня до четырёх дня, так что поторопитесь. Ждём вас.

 

Ортан выдёргивает провод, закрывает дверцу будки, бежит обратно, поднимается на террасу виллы, садится в кресло, наблюдает за коттеджем Клорца.

Из коттеджа выходит Беата. Она запирает дверь, выходит на улицу, удаляется в направлении задника (затем — за кулисы).

Ортан, захватив телефонный аппарат, убегает в дом, вскоре возвращается, на ходу прячет в карман микрофотоаппарат. Добегает до коттеджа Клорца, вынимает из кармана перчатки, надевает, отпирает дверь.

Стена коттеджа открывается. В комнате коттеджа — полный порядок, никаких следов погрома, устроенного Захарисом. Ортан подходит к письменному столу, выдвигает средний ящик, достаёт документы. Кладёт их на стол, вынимает микрофотоаппарат, фотографирует документы один за другим. Закончив, убирает документы обратно в ящик, закрывает его. Выдвигает правый ящик, достаёт картонную папку, кладёт её на стол. Что-то, оставшееся в ящике, привлекает его внимание. Вынимает пачку ценных бумаг. Запихивает их за пазуху, кладёт картонную папку на место, задвигает ящик. Покидает коттедж, запирает дверь. Возвращается на виллу, по дороге снимает перчатки, прячет их в карман. Идёт по садовой дорожке. Навстречу ему выходит Дайна.

 

Ортан. Как себя чувствует Селина?

Дайна (улыбается). Расплакалась и благословила.

Ортан. А у меня для тебя сюрприз! (Достаёт из кармана связку ключей).

Дайна (радостно). Ой, они самые! Ты где их нашёл?

Ортан. В цветнике. Просто повезло.

Дайна (обнимает Ортана). Пойдём?

Ортан. Куда?

Дайна. Сам догадаешься? (Увлекает Ортана за левую кулису.)

 

Пауза. [Музыка.]

На террасу виллы выходит Томус.

 

Томус (зовёт). Ортан! Орта-ан!!!

 

Ортан выходит (из-за левой кулисы) на садовую дорожку.

 

Ортан. Звали, дядя?

Томус. Как твои успехи?

Ортан. Минутку…

 

Ортан скрывается за левой кулисой, вскоре выходит на террасу из дома, держа в руке большой конверт.

 

Ортан (протягивает конверт Томусу). Прошу. Всё, как и обещал.

 

Томус вынимает из конверта фотографии, изучает их.

 

Томус. Любопытно, очень любопытно…

Ортан. Вы довольны дядя?

Томус. Да, спасибо…

Ортан. Вопросов с завещанием больше не возникнет?

Томус (не отрываясь от фотографий). Нет, нет, иди уже…

 

Ортан уходит в дом. Томус продолжает рассматривать фотографии.

 

Томус. Ах, вот даже как! Очень ценная пометка — "Для М. Клорца"! Замечательно! (Прячет фотографии в конверт, уходит в дом.)

 

В конце улицы появляется Клорц, у него усталый вид. Клорц заходит в свой коттедж и застывает в удивлении от наведённого порядка.

 

Клорц. Что это?.. (Зовёт.) Беата!

 

Беата выходит из правой двери.

 

Беата. Да, папа?

Клорц (обводит рукой). Как это всё понимать?

Беата. Что именно, папа?

Клорц. Где следы преступления?

Беата (пугается). Господи, какого ещё преступления?

Клорц. В комнате был полный разгром!

Беата. Верно. Кто его устроил? Я навела порядок.

Клорц. Зачем?! Зачем ты навела порядок?

Беата. А что такого? Я не понимаю…

Клорц. В комнате имелись улики! Улики, понимаешь? (Смотрит в угол, в котором мочился Захарис.) Даже пятно вытерла?

Беата. Ну да. Я ещё подумала — что там такое могли пролить?

Клорц. Не пролили, а кто-то насс… помочился!

Беата (брезгливо). Фу, какая гадость! И я этого касалась своими руками! А ты не ошибся, папа? Подумай сам — ну кто мог в нашей столовой… сходить в туалет?

Клорц. Теперь уже неважно. Я собирался провести расследование, но меня выдернули в Горную Рощу на место преступления.

Беата. Что там произошло?

Клорц. В том-то и дело, что ничего особенного. Великовозрастный сынок хозяина дома вскрыл папашин сейф. Бездельнику понадобились деньги. Он уже признался, ревёт, как трёхлетний карапуз. Дело возбуждать не будем.

Беата. Ну и хорошо, тебе меньше работы. (Усмехается.) А у меня сегодня тоже был ложный вызов.

Клорц. То есть?

Беата. Позвонили с почты, сказали — пришла посылка на моё имя. Я побежала в Лин-Гарден, а оказалось — никакой посылки нет. Ошибка!

Клорц. Как-то это подозрительно…

 

Звонит телефон. Клорц подходит к столу и берёт трубку.

 

Клорц. Майор Клорц! А, приветствую вас, господин Ма́дер… Да… Да… Нет, увы, ещё не успел— был очень занят на службе… Да, конечно, я понимаю, что выборы не за горами… Прямо сейчас и займусь, вроде бы срочных дел больше нет… Обязательно… Всё изучу и вам перезвоню. Нет, сегодня вряд ли… Завтра с утра, скорее всего… До свидания. (Кладёт трубку.)

Беата. Кто звонил?

Клорц. Мадер, начальник моего избирательного штаба. Требует, чтобы я изучил материалы перед завтрашней встречей с избирателями. Как будто у меня нет других забот!

Беата. Материалы, избиратели… Боже, как скучно! (Уходит в правую дверь.)

 

Клорц открывает правый ящик стола, достаёт картонную папку, кладёт её на стол. Обнаруживает пропажу ценных бумаг, роется в ящике.

 

Клорц (испуганно зовёт). Беата! Беата!

Беата (вбегая через правую дверь). Папа, что ещё случилось?

Клорц. Акции пропали!

Беата. Какие акции?

Клорц. В ящике лежали пять акций "Йозеф Ю́нгердер и Компания"!

Беата. Впервые слышу. Что это за фирма?

Клорц. Крупнейшая строительная фирма в нашей стране!

Беата. Ничего себе! Откуда у тебя её акции?

Клорц. А вот это, дочка, не твоего ума дело. Откуда надо, оттуда и… акции. Самое скверное, что они — на предъявителя, а не именные. Акциями может воспользоваться кто угодно.

Беата. Когда ты их видел в последний раз?

Клорц (раздражённо). Разве я помню?

Беата. Я этот ящик вообще не открывала, а ключи от дома есть только у меня и у тебя. Были ещё у этой Дайны, но она сказала, что потеряла их.

Клорц. Потеряла? Давно?

Беата. Недавно. Я ей сказала, что мы её за это уволим. Может, Дайна в отместку решила нас ограбить и стащила твои акции?

Клорц. Ну да, деревенская дурочка великолепно разбирается в ценных бумагах! Подожди… А этот твой мавр накрашенный… Он не мог в твоё отсутствие изучить содержимое ящиков?

Беата (пожимает плечами). Он всё время был у меня на глазах… кажется.

Клорц. Стой! Ты сказала, что вызов на почту был ложным?

Беата. Ну да…

 

Клорц хватает телефонную трубку, набирает номер.

 

Клорц. Алло? Это майор Клорц. Немедленно проверьте, с какого номера звонили на мой домашний телефон сегодня около… (Закрывает трубку ладонью, Беате.) В котором часу тебе звонили якобы с почты?

Беата (задумывается). Ой… Не помню… Вроде в начале третьего.

Клорц (в трубку). С четырнадцати до четырнадцати тридцати. Да… Да… Жду. (Кладёт трубку).

Беата. И что, они правда могут выяснить, с какого номера тебе звонили?

Клорц. Наш домашний номер — на специальном контроле. Фиксируются все вызовы.

 

Клорц садится за стол, в нетерпении барабанит пальцами. Беата уходит в правую дверь.

Звонит телефон. Беата вбегает в комнату. Клорц хватает трубку.

 

Клорц. Майор Клорц! Так… И всё? Понятно, спасибо. (Кладёт трубку.)

Беата. Ну, что?

Клорц. Им не удалось зафиксировать номер, с которого звонили. Всё это очень подозрительно. И меня не оставляет ощущение, что к пропаже акций причастен кто-то из наших соседей — обитателей виллы этого мерзкого старикана Барны.

Беата. Почему ты так думаешь?

Клорц. Профессиональная интуиция плюс многолетний опыт… (Вскакивает с места.) Вот что. Пойду-ка я поговорю по душам с Томусом Барной. А заодно и с его домочадцами.

Беата. Может, не надо?

Клорц. Надо!

 

Клорц оправляет форму, выходит из коттеджа, идёт к вилле. Стена коттеджа закрывается. Со стороны задника появляется Захарис, он приближается, пряча что-то за пазухой. Клорц и Захарис видят друг друга и на мгновение замирают, словно удав и кролик.

 

Клорц. А ну-ка, подите сюда, Фертиши! Что вы там прячете?

Захарис (испуганно). Ничего я не прячу…

Клорц. Проверим!

 

Захарис поворачивается и убегает (за кулисы у задника). Клорц преследует его. Слышны звон разбитого стекла, крики и звуки драки, потом на дорогу выбегает Клорц, держась ладонью уже за другой подбитый глаз. Следом за ним появляются Селина и Захарис. Селина с грозным видом наступает на Клорца, Захарис робко держится позади неё. Все трое постепенно движутся к калитке виллы, возле которой останавливаются.

 

Клорц (истерично). Ну, теперь вам точно не отвертеться, госпожа Фертиши! Повторное нападение на полицейского и нанесение ему физических увечий…

Селина (грозно). А в каком таком вашем законе написано, что полиции дозволено ни с того ни с сего избивать мирных людей, а?

Клорц. Я хотел только поговорить с вашим братом…

Захарис. Я из-за него бутылку разбил!

Селина. Помолчи ты! (Клорцу.) Что вы к нам пристали? Что вам от нас нужно? Да, мы люди маленькие, так что же, всякому начальнику можно над нами издеваться?!

Клорц. Меня крайне интересует, во-первых, кто устроил вопиющий беспорядок в моём доме…

Селина. Я давеча уже говорила — не знаю и знать не хочу!

Клорц. …и во-вторых, кто похитил ценные бумаги из ящика моего письменного стола.

Селина. А, так теперь хотите ещё и какие-то бумажки на нас повесить! Не выйдет!

Захарис. Не выйдет!

Клорц. Ваша племянница…

Селина. Опять у вас бедная сиротка виновата?!

 

Селина делает шаг к Клорцу, тот испуганно отскакивает.

 

Клорц. Немедленно прекратите, иначе я вас арестую!

 

На террасу виллы выходит Томус.

 

Томус. Что за шум? Селина, что случилось?

Селина. Полиция, господин Барна! Вешают на нашу семью бог знает что! Бумаги какие-то ценные…

Томус. Я сейчас спущусь. (Спускается с террасы, выходит через калитку на улицу.) Господин Клорц, если не ошибаюсь?

Клорц. Он самый, начальник уездной полиции. Рад познакомиться, господин Барна.

Томус. Какие у вас претензии к моим работникам?

Клорц. Пока — никаких. Прямых улик у меня нет. Но кто-то устроил погром в моём доме и украл акции из ящика стола. Я желаю выяснить, кто это сделал, и я выясню, будьте уверены.

Томус. Я нисколько не сомневаюсь в ваших профессиональных способностях, но у меня вызывает недоумение ваше явное стремление обвинить в краже Селину и Захариса. Я знаю обоих много лет, они абсолютно честные люди.

Клорц (неожиданно). А ваш внучатый племянник?

Томус. Ортан? Он-то здесь при чём?

Клорц. При том, что он является личностью, склонной к криминалу. Он у меня на контроле.

Томус. Что ж, давайте у Ортана и спросим. (Оборачивается к вилле, кричит.) Ортан! Орта-а-а-ан!

 

Из коттеджа выходит Беата, присоединяется к группе.

 

Клорц (Беате). Ты зачем здесь?

Беата. Вы все так кричите, что мне стало интересно.

 

Из-за левой кулисы появляются Ортан и Дайна. Держась за руки, они проходят по садовой дорожке и выходят через калитку на улицу.

 

Ортан. Вы меня звали, дядя?

Томус (подозрительно). Что это вы за руки держитесь?

Ортан. Мы, наверное, поженимся.

Томус. Что?!

Дайна. Не волнуйтесь, господин Барна. Ещё не известно, пойду ли я за вашего племянника.

Ортан (Дайне). Не понял! Только что ведь…

Дайна (перебивает). А ты бабник. До того опытный, что аж противно.

Беата. Точно, бабник.

Клорц. (Беате). Ты знакома с Ортаном Барной?

Беата. Папа, это он был у нас дома! Помнишь, изображал Отелло?

Клорц. Он? Почему же ты сказала, что это какой-то ваш студент?

Беата. Я боялась…

Клорц (Ортану). А-а-а, значит, это ты нас обчистил, мазурик! Руки! (Достаёт из кармана наручники.)

Ортан. Вы в своём уме, майор?

 

Дайна выхватывает у Клорца наручники и швыряет их за палисад виллы.

 

Клорц. Вы что себе позволяете, барышня?!

Дайна. Пусть Ортан бабник и жулик, но в обиду я его не дам!

Клорц. Да я вас… (Делает шаг к Дайне.)

Ортан. Только попробуй, легавый! (Заступает Клорцу дорогу.)

Клорц. Легавый?! (Лезет за кобуру.) Чёрт, пистолет оставил в участке… (Хватает Ортана за рубашку.)

Дайна. Ещё и пистолетом вздумал грозить! Немедленно отпустите его, слышите?! (Хватает Клорца за руки, пытается оторвать их от рубашки Ортана.)

Клорц. Не лезь, шалава!

Селина (угрожающе). Ты назвал мою племянницу шалавой, фараон проклятый?! (Замахивается на Клорца кулаком.)

Захарис. Дай ему, сестрица, дай!

Томус (топает ногой, грозно). Хватит!!! Брейк!!! Разойтись!!!

 

Все застывают, потом расходятся: Селина опускает руку, Клорц выпускает рубашку Ортана.

 

Томус. Давайте поговорим спокойно. Вы, господин майор, обвиняете Ортана в том, что он якобы украл у вас некие ценные бумаги, я правильно понял?

Клорц. Пока не обвиняю, а только подозреваю. У него была такая возможность.

Ортан. Мало ли у кого она была.

Томус. Помолчи!.. Мне известно, что вы, господин Клорц, баллотируетесь на должность председателя уездной управы.

Клорц. Да, баллотируюсь. Как и вы, господин Барна. Но какое это имеет отношение…

Томус (перебивает). Мне также известно, что в случае победы на выборах вы намерены осушить Аросинское болото с целью последующей его застройки.

Клорц (смущённо). С чего вы взяли, господин Барна?

Томус. Дело в том, что потенциальный подрядчик — мой старинный друг, который к тому же многим мне обязан.

Клорц (растерянно). Йозеф Юнгердер — ваш друг?

Томус. Обратите внимание: я не называл никаких имён, это вы его назвали! Итак, фирма Юнгердера разработала два проекта: по осушению болота и по застройке осушённого участка. Я не буду сейчас выяснять, каким образом вы намеревались завладеть данным участком, который, как вам наверняка известно, принадлежит мне.

Клорц (оглядываясь). Это тема для конфиденциального разговора.

Томус. О, безусловно! И не только. Есть ещё и другая тема — ваша, скажем так, личная заинтересованность в привлечении к работам именно "Йозефа Юнгердера и Ко".

 

Молчание. Томус и Клорц в упор смотрят друг ну друга, остальные недоумённо переглядываются.

 

Беата. Папа, о чём это он?

Клорц (отмахивается). Потом, потом…

Томус. Я уверен, что…

Клорц (неожиданно, истерично). Блеф! Сплошной блеф! У вас нет никаких доказательств, господин Барна!

Томус. Ортан, будь любезен, принеси конверт. Он в моём кабинете, в верхнем ящике письменного стола.

 

Ортан уходит за калитку и по садовой дорожке — за левую кулису.

 

Дайна (глядя то на Клорца, то на Томуса). О чём вы вообще, а?

Селина. Чтой-то я ничего не по́няла.

Захарис. Да, без бутылки не разберёшься.

Беата (презрительно). Работа не для ваших тупых голов, деревенщины!

Дайна (угрожающе наступает на Беату). Ах, ты дрянь!

Беата (визжит). Папа!

Клорц. Не сметь! (Беате.) Иди домой!

Беата. Папа, арестуй их!

Клорц. Я сам знаю, что мне делать! Домой, говорят тебе!

 

Беата, возмущённая, уходит в коттедж, хлопнув дверью. Ортан появляется из-за левой кулисы, в руках у него — конверт. Выходит за калитку, отдаёт конверт Томусу.

 

Томус (открывая конверт). Я уже говорил вам, господин Клорц, что Юнгердер мне многим обязан. Благодаря ему я и получил фотокопию проектов… (Достаёт из конверта акцию, разглядывает её. Удивлённо.) А это что такое?

Клорц (вырывает акцию из рук Томуса). Акция! Моя акция! Я был прав! Вы ограбили жилище начальника уездной полиции! А ну, дайте сюда конверт! (Вырывает конверт из рук растерявшегося Томуса, достаёт фотокопии проекта.) Это фотокопии… И всё? Было пять акций! Где остальные?

Томус (Ортану). Что это значит, Ортан? Откуда в конверте взялась эта акция?

Ортан. Понятия не имею, дядя!

Клорц. Ага, ваш племянник тоже замешан в этом деле! Вы оба врёте и друг друга покрываете! Так, я вызываю наряд… (Поворачивается, чтобы уйти).

Ортан. Вызывайте! Пусть заодно зафиксируют факт коррупции. Акция-то — фирмы "Йозеф Юнгердер и Компания", которая получит подряд только в случае вашей победы на выборах. И вы сами заявили, что акция принадлежит вам, имеются свидетели. (Селине, Дайне и Захарису.) Ведь так?

Захарис. А то!

Селина. Как бог свят!

Дайна. Конечно!

Клорц. Факт кражи неопровержим!

Томус. Тогда попробуйте найти на акции отпечатки моих пальцев!

Ортан. Дядя, вы только что держали её в руках.

Томус. А, чёрт!..

Ортан. Я предлагаю завершить дело миром. Вы оба снимаете свои кандидатуры, и…

Томус (быстро). Я согласен.

Клорц. А я нет! Впрочем, если я получу назад оставшиеся четыре акции…

Ортан. Где мы их вам возьмём?

Клорц. Раз обнаружилась одна, значит, и остальные где-то неподалёку. Всё, я вызываю наряд. А ваши обвинения в моей якобы коррумпированности выеденного яйца не стоят. Я вас всех засужу и засажу! (Селине.) С вами же, сударыня, у меня будет особый разговор.

 

Клорц убирает акцию и фотокопии в конверт, идёт к коттеджу. Оставшиеся переглядываются. Из коттеджа на улицу выбегает Беата.

 

Беата (злобно). С чего ты вдруг так расщедрился, папа?

Клорц. В чём дело?

Беата (наступая на Клорца). Тебе звонили из Королевского сиротского приюта. Рассыпаются в благодарностях и просят тебя пожаловать на торжественный утренник в ближайшее воскресенье.

Клорц (отступая к вилле Барны, удивлённо). Что? Какой приют, какой утренник? Объясни, пожалуйста, толком!

Беата. Приют получил по почте четыре акции "Йозеф Юнгердер и Ко" на общую сумму десять тысяч дукатов! И отправителем значится Максимилиан Клорц! Ты хотел скрыть от меня, что пожертвовал в пользу приюта, да? Потому и устроил эту комедию с ложным ограблением?

Томус. Ничего не скажешь, широкий жест. Однако же и методы у вас, господин Клорц…

Селина (прослезившись). Бог вознаградит вас за доброту, господин Клорц!

Захарис (хмуро). С таких-то деньжищ возместил бы мне заодно бутылку разбитую…

Клорц. Я ничего не жертвовал!

Беата. А я тебе не верю!

Дайна (Беате, злорадно). Так тебе и надо! Пролетела мимо денежек, курица столичная!

Беата. Да как ты вообще смеешь на меня рот разевать?!

 

Беата бросается к Дайне. Та, взвизгнув, прячется за спину Ортана. Клорц хватает Беату, пытается оттащить её, при этом роняет конверт. Томус тут же его поднимает и быстро уходит за калитку, затем за левую кулису. Беата бьёт Ортана ногой в промежность, тот сгибается и отходит в сторону.

 

Селина (Беате, угрожающе). Не трожь нашего Ортанчика, коза сопливая!

 

Селина хватает Беату за волосы, та визжит.

 

Клорц (Селине). Сейчас же отпустите мою дочь!

 

Клорц лягает Селину ногой. Та выпускает волосы Беаты и бьёт Клорца кулаком в глаз. Тот отпускает Беату и хватается руками за глаз. Дайна убегает через калитку виллы за левую кулису, Беата её преследует.

 

Клорц (Селине). Теперь я вас точно засажу, чёртова кукла! (Убегает в коттедж.)

Селина. Ой, господи… Простите, господин Клорц! Я нечаянно, господин Клорц! (Бежит вслед за Клорцем в коттедж.)

 

На улице остаются Ортан, который всё ещё стоит, сгорбившись, и шипит от боли, и Захарис.

 

Захарис. Орташа, ну ты как?

Ортан (злобно). Сам не видишь, что ли?

Захарис. Ничего, до свадьбы заживёт… Слушай, у тебя деньжата есть? Давай обмоем вашу помолвку, зятёк ты мой! (Хихикает.)

Ортан (злобно). Я тебе покажу "зятёк"!

 

Ортан бросается на Захариса, тот в испуге убегает по улице к заднику. Ортан его преследует.

Занавес.